«Человек – это звучит гордо», – сказал когда-то уже благополучно всеми забытый классик русской литературы. Притом настолько «гордо», что мир вот таких «гордых людей», поставивших себя в центре мироздания, позволил всему остальному творению только вращаться вокруг себя, самозабвенно извлекая от всего этого пользу.

Так называемую неживую природу человек крошит, взрывает, истощает. И все это потому, что ему хочется жить комфортно и удобно. На живой природе человек паразитирует еще больше. Он не только забивает ее для еды, но и заставляет на себя работать. А нередко охотится и издевается над животными просто так, для развлечения. Коррида, цирк животных, дельфинарии, сезонная охота, петушиные бои…

В конце концов опухоль человеческой гордыни разрослась по миру настолько сильно, что всему остальному Божьему творению места в нем уже почти не осталось. Разум, искалеченный атеизмом и уроками естествознания, не видит в этом ничего плохого. Что же говорит нам по этому поводу Священное Писание и агиографическая литература?

Прежде всего всем нам нужно уяснить, что Живой Бог ничего мертвого не создавал. У Бога все живое! Это уже люди, потерявшие связь с Творцом, стали делить мир на «живой» и «неживой». Слова Христа о том, что «Бог не есть Бог мертвых, но живых» (Мф. 22:32) относятся, я думаю, не только к умершим потомкам Авраама, Исаака и Иакова, но и ко всему творению.

То, что является «мертвым» для человека, у Бога живо. Мы не найдем у моря ни мозгов, ни самосознания, но Христос морю повелевает, и оно слушается Его. Сколько не копайся в горных породах, ушей там не найдешь, но преподобный Марк Фраческий сказал слово, и гора это слово услышала и повиновалась старцу. Создав однажды Мир, Бог устрояет его и управляет им. У Него Свои отношения с каждым, даже самым мелким элементом мироздания.

Если кому-то кажется, что комар или червяк слишком мелкие и ничего не значащие твари, чтобы о них заботиться, то стоит подумать о том, что и сам человек в его нынешнем состоянии, по сравнению с высшими ангелами, намного меньше и проще, чем муравей по сравнению с человеком.

Творческие энергии Бога содержат все микро- и макромиры. Если бы этого не было, то мир перестал бы существовать и стал тем самым НИЧЕМ, чем он и является по своей сути. Все наши представления и знания о мироздании никогда не смогут выйти за границы картины, нарисованной в нашем воображении импульсами нервных волокон нейронных связей.

А это значит лишь одно – о мире мы по-настоящему не знаем ничего.

Вся человеческая кичливость по поводу нашего превосходства над всем земным творением – не более чем одна из метастаз гордости в нашей душе. А пока мы «звучим гордо», все творение потихоньку «стенает и страдает», «с нетерпением ожидая освобождения от рабства смерти» (Рим. 8:19-23).

Если вся тварь, по слову апостола, ждет освобождения от рабства смерти, то на что же она в таком случае надеется? Ответ очевиден – на то, что и она также будет причастна к вечной жизни будущего века. Тогда можно предположить, что вместе с преподобным Герасимом Иорданским в раю будет и его верный лев, а преподобный Серафим Саровский продолжит в вечности дружбу с медведем.

Кстати, о батюшке Серафиме и его медведе… Мы помним из его жития, как Дивеевская монахиня Матрона увидела старца в лесу, когда тот кормил зверя. Отец Серафим дал и ей возможность покормить мишку сухариками. При этом батюшка сказал, что «прежде одиннадцати лет после моей смерти никому об этом не рассказывай, а потом, когда воля Божия будет этому открыться, скажешь».

Прошли годы, Матрона уже и забыла об этом разговоре. Как-то, зайдя в келью, где художник Ефим Васильев рисовал отца Серафима, матушка, посмотрев на картину, сказала ему, что вот тут бы надобно нарисовать старца с медведем. Художник с удивлением спросил, почему она так решила? И та рассказала ему о своей встрече со старцем в лесу. И только после разговора с художником, она посчитала и поняла, что прошло ровно одиннадцать лет с того момента, как батюшка сказал это пророчество.

В семидесятых годах прошлого века одна греческая старица, геронтисса Гавриилия, увидела во сне дивного старца, рядом с которым была черная медведица. Она несколько испугалась этого зверя, но старец ее успокоил и утешил. Чуть позже она узнала старца, явившегося ей во сне, увидев его на картине, изображенным с той же медведицей (см. Подвиг любви. Геронтисса Гавриилия. Храм Покрова с. Задорожье. 2005). Это был батюшка Серафим Саровский.

Преподобный Серафим, любивший и миловавший животных во время своей земной жизни, продолжает любить и помогать им и после своего отшествия не Небо. Есть множество примеров того, как выздоравливали безнадежно больные животные, когда их поили водой, освященной от святынек батюшки Серафима. (см. Иеромонах Иоасаф. Сказания о подвигах и событиях жизни старца Серафима. М., Паломник, 2006 г.)

Если преподобный Серафим только приснился с медведицей избраннице Божией, то великомученик Георгий Победоносец неоднократно зримо являлся верхом на своем коне множеству людей. Старицу Софию Хотокуриду (1883- 1974) и блаженную Тарсо (1910-1989) в дни их земной жизни святой подвозил на этом коне. Я могу предположить, что познакомился великомученик Георгий с этим конем еще во время своей земной жизни.

Также из жития праведного Иоанна Русского нам известно, что он работал на конюшне и дружил с лошадьми. Явившись уже в наши дни на одной из них верхом, святой исцелил безнадежно больного парализованного ребенка. Этот святой несколько раз являлся людям верхом не коне, спасая их или предупреждая об опасности (см. Святой Праведный Иоанн Русский. Житие. Новые чудеса. – Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2009).

Быть может, и огромная ядовитая змея, которая выполняла послушание на кухне преподобного Исаакия Дионисиатского (1850-1932), тоже находится сейчас где-то недалеко от него.

Несомненно, Бог стал человеком для того, чтобы нас спасти от вечной смерти. Но именно в человеке и через человека Господь спасает также и весь мир, чтобы и тот участвовал в Его вечной Жизни. Общение с Богом – привилегия, которая дана не только человеку. Весь животный мир, каждый по-своему, строит свои отношения с Творцом.

Птенцы ворона молятся Богу (Пс. 146:9), львы также просят Его о помощи (Пс. 103:21). А Сам Бог задает Иову вопрос: «Кто приготовляет ворону корм его, когда птенцы его кричат к Богу, бродя без пищи?» (Иов 38:41). Я не буду приводить множество других мест из Священного Писания, где идет речь о том, что животные также являются орудием домостроительства Божия.

По миру летают миллионы попугаев, но среди них нет и не было двух абсолютно одинаковых. У каждого свой характер, свои неповторимые особенности. Неужели все это многообразие, о котором мы в полной мере даже не догадываемся, создано только для того, чтобы просуществовать какое-то мгновение времени и исчезнуть навсегда?

Есть много в природе такого, чего мы не видим и не знаем. Видимо, и эта тайна взаимоотношений касается только Бога и того, кого они непосредственно касаются.

*   *   *

Когда-то в далекие советские годы я служил в пограничных войсках. Часть наша находилась в глухих лесах, где редко ступала нога человека. В дозор выходили пешим шагом очень рано, еще ночью. Идти нужно было одиннадцать километров по линии границы.

И вот где-то на середине маршрута, перед самым рассветом, когда только-только начинало подниматься солнце, каждый раз происходило потрясающее, чудесное явление – в одно мгновение, одновременно, все лесные птицы начинали заводить свои трели. Как-будто кто-то невидимый подал знак и по всему лесу разлилось чудное гармоничное птичье пение. Это длилось недолго, всего несколько минут, а потом этот оркестр так же единомоментно утихал.

Тогда я просто любовался этим пением, не понимая, что это было такое. Но вот теперь, спустя годы, думаю, что это была молитва. Поэтому рассказ преподобного Ефрема Катунакского о разговоре послушника с лягушками, мешавшими ему молиться, меня нисколько не удивляет. Лягушкам тоже надо было закончить свою молитву к Богу. И лягушек, и их моление тоже нужно уважать.